Пленные немцы на Уралмаше и душ на вокзале

Филолог-переводчик из Екатеринбурга Екатерина Иващенко написала книгу о городе под названием «Такие разные женские судьбы». В ней она собрала истории о жизни в послевоенном Свердловске, рассказанные от лица девяти женщин, чьи детство и юность прошли в городе в 1940–1950-е годы. IMC публикует фрагменты трех историй из радостных и печальных воспоминаний горожанок о жизни в городе в преддверии официальной презентации книги. 

«Про годы после войны»

«...Тетушка моя, мамина сестра, в войну работала за вокзалом в санпропускнике. На вокзал (Свердловск-Пассажирский — прим.ред.) приходили эшелоны с ранеными. Раненых отправляли по госпиталям, а матрасы, пропитанные кровью, поднимали и увозили на обработку, мойку и просушку, а потом загружали обратно в санитарный поезд. Работа была очень тяжелая, вдвоем они еле поднимали один матрас. После войны тетушка продолжила там работать, там мылись военные. Если приходила ее очередь убирать генеральские отделения, бывало, ей везло. Ведь всем военным давали по маленькому кусочку мыла. После ванных процедур женщины убираться придут и заодно собирают обмылочки, даже малюсенькие, с бобышек, а если наберется с куриное яйцо мыла, это большое счастье. Иногда тетушка нам с подружками говорила: „Девчонки, приезжайте“. И мы ехали через весь город к ней на вокзал помыться. Там и горячая вода была, и мыло. Ох, как же мы тогда намывались! А ведь до четвертого класса меня на лысо стригли, как мальчика, и челочка, никаких тебе бантиков-косичек, чтобы живность никакая в волосах не завелась. И ведь нам еще повезло, что у нас был частый дом. Накопится зола в печке, ее кипятком зальют, она настоится, и этим щёлоком потом мы мыли голову».

«Немцы в Дворянском гнезде»

«Я родилась 22 апреля 1945 года. Мы жили в стоквартирном доме на Уралмаше. Он же назывался „Дворянское гнездо“, потому что там давали жилье всем начальникам и их семьям. И в школе у нас был элитный класс, интеллигентный и культурный, в основном состоявший из детей тех же начальников. Когда мне было лет пять, в нашем дворе работали пленные немцы, они занимались благоустройством территории, были мирные, пахали, можно сказать, как волы. И мне запомнилось, что у всех были очень добрые глаза. Они наблюдали за нами, пока мы резвились и играли. Видимо, вспоминали собственные семьи. А мы их жалели и подтаскивали им потихоньку продукты, сочувствовали им по-детски, по-людски. Не было мыслей о том, что это враги и нужно их сторониться. Носили им огурчики, помидоры из своего сада. Как-то раз за это один немец подарил мне красивую плетеную корзинку из проволоки. Я ее дома маме с восторгом показывала, а она, напротив, очень настороженно к этому отнеслась. Пожурила меня немного, но потом, когда стряпала какую-то выпечку, приготовила в благодарность гостинец и для этого немца».

«Про студенческие годы»

«Когда мы учились, то постоянно витали слухи по поводу того, что, мол, какой-то студент высказался не так, и поэтому был отчислен из университета. Хотя и было время оттепели, но никто не отменял цензуры. Контролировались разговоры, что пишешь, с кем общаешься, что произносишь, на какую тему с преподавателем поспорил. И если это выходило за рамки общепринятых суждений, то этот студент попадал под наблюдение. Чаще всего у нас под такое наблюдение попадали историки. У нас даже бывали суициды из-за преследований. Сначала студентов вызывали, разговаривали, потом лишали стипендии, потом из университета исключали, как неблагонадежных. Историки — они же идеологи должны были быть. Некоторые не выдерживали.

 ... Коридоры общежития были огромнейшие, длинные-длинные. Полы — деревянные, краска уже слезла, и эти деревянные полы нужно было по комнатам самим мыть по очереди. Это было обязательно. За пять лет, вы только посчитайте, сколько гектаров полов мы вымыли! В комнатах постоянно проверяли порядок, смотрели, насколько хорошо проводится уборка. Но несмотря на эти усилия студенческого совета по проверке, тем не менее, водилась масса клопов. И каждую осень у нас начиналась эпопея по их травле, и многие анекдоты, которые мы рассказывали, были связаны с клопами. Вот, например, пессимист и оптимист разговаривают. Пессимист пьет коньяк и говорит: „Фу, клопами пахнет“. А оптимист тем временем клопа давит и приговаривает: „Ох, как коньячком запахло!“»

Послушать эти и другие истории в исполнении самих героинь и задать вопросы автору Екатерине Иващенко можно будет на этой неделе. Презентация книги состоится 5 декабря в «Доме Маклецкого».

Издание стало итогом проекта Музея истории Екатеринбурга и издательского сервиса Rideró «Лаборатория воспоминаний», который популяризирует воспоминания горожан о том, как менялся город на протяжении десятилетий.

Фото: обложка — Rideró; исторические кадры — 1723.ru.