«Хочу, чтобы мой сын мог говорить, что думает, и ему за это ничего не было»

Репатриация в Израиль — программа переселения в страну для тех, кто имеет еврейские корни. В 2022 году по этой программе переехали более 44,6 тысячи россиян. За первую половину 2023 года количество репатриантов из России достигло почти 23 тысяч человек, что на 32% больше, чем за аналогичный период прошлого года. И даже сейчас во время обострившегося палестино-израильского конфликта некоторые россияне делают выбор в пользу переезда.

It’s My City делится тремя историями жительниц Екатеринбурга, которые собираются переехать в Израиль по программе репатриации или своими силами. Героини рассказали о сложностях со сбором доказательств своего еврейского происхождения и о том, почему не передумали переезжать после возобновления войны между Израилем и группировкой ХАМАС.

Иллюстрация: Shevorot

Валентина (имя изменено): «Мне было плохо и страшно, но я поняла, что мое место там»

— События в Украине стали последней каплей, после которой я решила, что надо переезжать. Неделю после начала военных действий мы наблюдали за происходящим, были ожидания и мысли: «Не может такого быть, сейчас все закончится». Но я видела, как подавляются протесты, закручиваются гайки, и поняла, что пора. 

Я всегда знала, что у меня есть еврейские корни со стороны отца, но никогда себя не идентифицировала как еврейку, в семье мы особо об этом не говорили. С документами дела обстояли не очень: из-за всех исторических событий, переездов многое терялось. 

Отец тоже никогда не озадачивался тем, чтобы что-то восстановить или найти. Его двоюродный брат давно жил в эмиграции, сначала в Америке, а с 1994 года в Израиле. Когда он приезжал в гости, звал нашу семью переехать. Но мои родители на это отвечали: «Да кому мы там нужны».

В марте 2022 года я стала задумываться, куда можно было бы переехать, но поняла, что есть только один вариант — Израиль, так как я знала о возможности репатриации. Для подачи заявки на программу нужно подготовить как можно больше оригиналов документов, в которых прописана национальность. Если такой строчки нет, то это просто бесполезная для консульства бумажка. Главное, чтобы консул смог проследить цепочку от родственника-еврея к вам, чтобы в вашей связи не было никаких пробелов.

Я начала перебирать дома документы, но не хватало главного — свидетельства о рождении моей бабушки (мать отца Валентины, которая была еврейкой — прим. ред.). Я перелопатила интернет, обзвонила архивы в Беларуси, где раньше жили мои родственники, писала письменные и электронные запросы, но ничего не нашла. Писала и звонила в Магнитогорск, куда они позже переехали, но тоже безрезультатно.

Из доказательств моего происхождения у меня был только дубликат свидетельства о рождении отца, где значилось, что его мать еврейка. В остальных документах он значился русским, как тогда было принято. 

Летом 2022 года я отправила анкету в консульство, дату проверки назначили лишь в апреле 2023 года — на июль. За это время я хотела найти ключевой документ и решилась обратиться в архивное агентство. Это дорого, но другого выбора у меня не было. Я выбрала самый дешевый тариф, который помог бы мне пройти консульскую проверку. 

Мне попался большой профессионал, который знает, как консулы смотрят на документы, какие у них могут возникнуть вопросы. Он тут же все пробил по своим источникам, был уверен, что я пройду проверку, мне просто нужно было подкрепление. 

Когда он занялся моим вопросом, то в разговоре со мной сокрушался, что мы живем абсолютно не в правовом государстве, где не соблюдают требования и законы. По идее, любой человек может взять справку из архива или ЗАГСа, но там всячески упираются, не хотят ничего давать. Человек из агентства смог все достать в силу опыта, и спустя время я получила все документы с апостилями. Вышло порядка 230 тысяч рублей. Но мне это очень помогло.

Иллюстрация: Shevorot

У консула может возникнуть вопрос, которого ты не ожидаешь. Специалист, который со мной работал, рассказал мне, что отказывают в визе даже тем людям, которые принесли чемодан документов. А у кого-то попросили снимок УЗИ, которое делали матери заявителя. Но мне, наверное, повезло с консулом, ни с чем таким я не столкнулась. 

В июне мне дали визу репатрианта, но она скоро истекает. У меня все осложнилось тем, что мой сын-подросток отказался пойти на проверку вместе со мной. Но мой отъезд имеет смысл только с сыном, так как я хочу, чтобы у него было будущее. 

Я хочу, чтобы он мог говорить, что думает, выглядеть, как хочет, и ему за это ничего не было. Там есть перспективы, а здесь нам постоянно надо доказывать, что ты не верблюд, что ты нормальный человек. Это ужасно, что с нами сделали. 

Сын все еще в метаниях, старается абстрагироваться от происходящего. Но летом заявил, что хочет поехать со мной. Теперь мне нужно заново пройти проверку, но уже вместе с ним, так как обязательно личное присутствие всех членов семьи, которые собираются уехать. Пока собираем документы для сына. 

Как только мы переедем, первое время поживем у моего хорошего знакомого. Он тоже подавался на репатриацию, но не дождался консульской проверки, так как началась мобилизация. В сентябре 2022 года он подался на экстренную репатриацию уже на месте, прямо в аэропорту в Израиле. А через пару месяцев получил гражданство. 

Жизнь в Израиле дорогая, поэтому на пособие для репатриантов я не рассчитываю. Надо работать, но я никакой работы не боюсь. Там можно пойти на бесплатные языковые курсы, но на них огромные очереди, поэтому я учу иврит сейчас, уже третий месяц. 

После начала войны между Газой и Израилем я не передумала уезжать. Даже скажу, что, наоборот, желание стало еще сильнее. Я сама себе удивилась. С одной стороны, мне было плохо и страшно от происходящего. Я на связи с родственниками, они постоянно бегают в бомбоубежище, одно время почти оттуда не вылезали. Но при этом я поняла, что мое место там, вместе со всеми.  

Иллюстрация: Shevorot

Татьяна: «Мы приняли решение отменить программу и перелет, но поедем позже» 

— Мы начали собирать документы для репатриации в прошлом октябре, хотя задумывались о возможности репатриации с 2019 года, когда впервые съездили в Израиль. 

Собрать документы было несложно, потому что бабушка мужа не скрывала своего происхождения, как это делали некоторые в СССР, чтобы обезопасить себя. Все документы у нас сразу были в порядке. Сложностей с подачей заявления и прохождением консульской проверки тоже не возникло. Мы подали заявление и документы в ноябре, консульскую проверку прошли в Екатеринбурге в июне. О том, что между подачей документов и самой консульской проверкой проходит 8–10 месяцев, я знала из форумов, нас это не удивило, слишком много заявлений в консульстве с 2022 года. 

Собеседование также прошло достаточно быстро и легко, возможно, потому что у нас не было вопросов по документам. Консул только попросила нас заказать дополнительную справку и даже сказала, где конкретно в Екатеринбурге можно это сделать. Этот момент очень удивил. Взяли документ, а на следующий день без очереди подошли к консулу, и нам сразу же выдали визы.

В день прохождения проверки перед нами была семья, которая 4 года собирала документы по архивам и ЗАГСам, и это была их третья попытка пройти консульскую проверку. Истории у всех очень разные.

В июне мы с мужем получили визы и сразу подали документы на программу по изучению иврита в Хайфе. 25 октября должны были вылетать в Израиль через Махачкалу (ха-ха). 

С 7 октября, после обострения военного конфликта, мы были в шоке и неизвестности. Постоянно были на связи с нашими кураторами по программе в Израиле, уточняли о безопасности и возможности переноса. Конечно, надеялись, что конфликт быстро закончится, но все идет к тому, что он будет растянут на много месяцев. 

Хотя Хайфа — это самое спокойное место в Израиле сейчас, мы все же приняли решение отменить программу и перелет. Очень жаль, но я постоянно читаю израильские каналы и вижу, как много прилетов по югу страны и Тель-Авиву. Надеемся, что через месяц-два ситуация станет спокойнее, и мы сможем поехать, но уже, к сожалению, без программы репатриации, которая была нам очень выгодна.

Иллюстрация: Shevorot

Марина (имя изменено): «Израиль справится и с этим, сделает выводы и будет развиваться дальше»

— Я уже несколько лет думала о переезде или варианте формата «пожить в Израиле». Поскольку я никогда не жила за пределами России, трудно предсказать, понравится мне или нет. Последние годы намного активнее стали готовиться: у нас есть маленький ребенок, и мы предполагаем, в более раннем возрасте адаптироваться ему будет легче.

Сейчас мы ждем приглашения на консульскую проверку. Готовиться было непросто: нужно доказать свое происхождение через происхождение родственников. Причем доказать не на словах, а подтвердить документами, и не каждый документ подходит.

Я всегда знала о своих еврейских корнях, но никогда не задумывалась о подтверждающих документах. Мои предки не скрывали национальность, но и не афишировали ее. Основная проблема оказалась в том, что прямое подтверждение можно получить только в различных архивах Украины (оттуда в середине прошлого века приехали мои предки), что сейчас, конечно, невозможно. Как говорится, надо было раньше думать.

Тем не менее мы смогли собрать все, что есть в российских архивах, и это было увлекательное путешествие в историю моей семьи. Например, я всегда знала, что одна из моих бабушек в юности была в эвакуации на Урале, но никогда не задумывалась, как и где они жили, при каких обстоятельствах приехали, кто их встретил и приютил, как они потом вернулись. Думаю, я буду и дальше заниматься этим поиском, так как это очень интересно и важно для меня и моей идентичности. Лакун еще множество.

Конкретных планов на жизнь в Израиле пока нет, определимся, когда пройдем консульскую проверку. Собираемся найти и арендовать жилье, учить язык (я уже начала, но я в целом люблю языки, так что еще один, да такой необычный — только в радость), адаптировать ребенка и искать работу. 

Я очень сопереживаю всему, что происходит в Израиле, мне бесконечно печально от того кошмара, в котором оказалась страна 7 октября, я очень надеюсь, что в ближайшее время заложники вернутся домой к своим близким. 

И отдельно я с непередаваемым удивлением наблюдаю за тем, как эти события находят (или не находят) отклик в мире. Определенно, это время переоценки ценностей.

К самому Израилю отношение не изменилось: это удивительная страна, построенная сильными неравнодушными людьми в сложных условиях. Сейчас у страны непростой период, этому предшествовали сложные внутриполитические процессы. Рассуждать с Урала об этом было бы не совсем правильно, все-таки мы не там, но у меня почему-то крепка вера, что Израиль справится и с этим тоже, сделает выводы и будет развиваться дальше.